торгую догмами и эскапизмами.
Один мой любимый философ сказал: Life is full of fuckin' promise.
среда, 07 сентября 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Любовь к далёкому северному городу.
Августин не любил Италию, хоть и прожил там двадцать семь лет своей творческой жизни. Творческой она была с самого рождения, потому что Августин как только родился, так сразу начал творить налево и направо. Вскоре к этой его придури даже привыкли и перестали ругать и вообще обращать внимание.
Детство Августина прошло на побережье Средиземного моря, на одной старой ферме, где хозяйничала его бойкая матушка, которую он, за неимением более подходящих имён, звал Эйгдемоялазанья. Ребёнком он любил считать барашки морских волн, поэтому каждый раз засыпал на пляже. Просыпался и снова начинал считать.
Однажды (для Августина тогда как раз наступило отрочество) по пыльной прибрежной дороге шёл бродяга в старых левисах и с новым видом кока-колы в руке.
- Эй, Августин! – крикнул он. – Твоя мать зовёт тебя домой. Говорит, ты четвёртый год там не появляешься, а лазанья всё стынет.
- А ты куда? – только и спросил Августин поднимая голову с тёплого песка.
- В Стокгольм, - ответил ему бродяга и, отхлебнув из своей бутылки, ушёл по дороге в сторону севера.
С тех самый пор Августин загорелся страстной любовью к Стокгольму. Он даже стал писателем, чтобы люди могли прочитать в его книжке фразу: «Стокгольм – неисправимый сказочник потерявшийся в собственной сказке. По нему можно ходить годами, но каждый раз открывать для себя что-то новое, находить переулки ведущие меж дивных маленьких магазинчиков и ресторанчиков, хозяева которых знают множество великолепных историй или, по крайней мере, похабных шуточек...»
Не стоит и добавлять что в самом Стокгольме Августин так никогда и не побывал, ссылаясь не столь на нежелание разрушать собственную фантазию, сколь на нежелание простудиться.
где-то
понедельник, 05 сентября 2005
торгую догмами и эскапизмами.
shoe
суббота, 03 сентября 2005
торгую догмами и эскапизмами.
"It's hardest when they leave, isn't it?" - I asked him when we were left alone. He was lying on a sofa and I was sitting on the table, me legs crossed my eyes on his stomach.
"Yeah," - he said, stretching and then turning away from me.
"You know... I read this article lately; it was about the Kurt Cobain of comedy. I realised that I was always fascinated by the concept of live-fast-die-young-and-be-a-genius-meanwhile. Anyway, this article was about Mitch Hedberg, Mitchell that is, you know I always had a thing for names. I read a few of his jokes and they were the funniest thing I have ever heard... And considering most of the joke comes in the delivery and performance... Boy, oh , boy, that guy was a genius. I'm so sorry that he died," - I said and fell silent. You were right, it wasn't hard when they left.
***
Mitch Hedberg
mitchhedberg.net
Do you believe in Gosh?
The thing that's depressing about tennis is that no matter how good I get I'll never be as good as a wall. I played a wall once. They're fuckin' relentless.
Last week I helped my friend to stay put. It's a lot easier that helping someone move. I just went ovet to his house and made sure he didn't start loading shit in the truck.
I haven't slept for 10 days. Because that would have just been too long.
My appartment is infested with koala bears. It's the cutest infestation ever. Way better than cockroaches. When I turn on the light, a bunch of koala scatter. And I don't want 'em to. I'm like, 'Hey! Hold on, fellas. Let me hold one of you. And feed you a leaf.'
I used to do drugs. I still do, but I used to too.
Alcoholism is a disease. But it's the only disease you can get yelled at for having. Dammit, Otto! You're and alcoholic! Dammit, Otto, you have Lupus.
"Yeah," - he said, stretching and then turning away from me.
"You know... I read this article lately; it was about the Kurt Cobain of comedy. I realised that I was always fascinated by the concept of live-fast-die-young-and-be-a-genius-meanwhile. Anyway, this article was about Mitch Hedberg, Mitchell that is, you know I always had a thing for names. I read a few of his jokes and they were the funniest thing I have ever heard... And considering most of the joke comes in the delivery and performance... Boy, oh , boy, that guy was a genius. I'm so sorry that he died," - I said and fell silent. You were right, it wasn't hard when they left.
***
Mitch Hedberg
mitchhedberg.net
Do you believe in Gosh?
The thing that's depressing about tennis is that no matter how good I get I'll never be as good as a wall. I played a wall once. They're fuckin' relentless.
Last week I helped my friend to stay put. It's a lot easier that helping someone move. I just went ovet to his house and made sure he didn't start loading shit in the truck.
I haven't slept for 10 days. Because that would have just been too long.
My appartment is infested with koala bears. It's the cutest infestation ever. Way better than cockroaches. When I turn on the light, a bunch of koala scatter. And I don't want 'em to. I'm like, 'Hey! Hold on, fellas. Let me hold one of you. And feed you a leaf.'
I used to do drugs. I still do, but I used to too.
Alcoholism is a disease. But it's the only disease you can get yelled at for having. Dammit, Otto! You're and alcoholic! Dammit, Otto, you have Lupus.
четверг, 01 сентября 2005
торгую догмами и эскапизмами.
она мне когда-то обещала
и он мне когда-то обещал
я сама себе обещала
все обманули
обманулись
she
by *senfl
холодный ковёр не хрустит
шоколад не появляется
а ко мне не возвращается моя солнечная погода
я точно знаю что скоро будет лучше
что скоро будет быстрее
что время полетит быстрее
что я быстрее буду
как икар полечу к суперзвезде
"депрессия?" - спросил Фрэнк, выключая пиратский coldplay, выливая из чашки холодную воду с двумя каплями какой-то гадкой заварки, закрывая книжку с некачественными переводами, забирая лишние-но-ужасно-мягкие подушки, и щёлкая пальцами перед моим несобранным лицом
и он мне когда-то обещал
я сама себе обещала
все обманули
обманулись
she
by *senfl
холодный ковёр не хрустит
шоколад не появляется
а ко мне не возвращается моя солнечная погода
я точно знаю что скоро будет лучше
что скоро будет быстрее
что время полетит быстрее
что я быстрее буду
как икар полечу к суперзвезде
"депрессия?" - спросил Фрэнк, выключая пиратский coldplay, выливая из чашки холодную воду с двумя каплями какой-то гадкой заварки, закрывая книжку с некачественными переводами, забирая лишние-но-ужасно-мягкие подушки, и щёлкая пальцами перед моим несобранным лицом
вторник, 30 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Темы дождя: о чём стучат капли
Седан едет по шоссе с запотевшими мокрыми стёклами и неработающими дворниками. Слепой (образно) водитель ищет дорогу на ощупь шин (фигурально), и сквозь барабанную дробь капель, пытается расслышать далёкую весёлую музыку извещающую окрестности о месте нахождения карнавала (конкретно).
Карнавал промок. Остановились аттракционы и даже машины с попкорном. У клоунов потёк грим и промокли костюмы. «Чёртова работа,» - сказали они и пошли увольняться. Организаторы пообещали им надбавки к зарплате и лишний перекур. Публика забилась сушиться в дома смеха и страха. Организаторы пообещали всем что дождь скоро закончится, выйдет солнышко и карнавал разойдётся пуще прежнего. А пока они все вместе жуют шоколадки.
В протекающей телефонной будке Сьюзи и Сергей методично вырывают страницы из телефонной книги и комкают их в мальнькие снежки, которые они потом бросают себе под ноги. Эта акция – своеобразный протест против закона подлости, из-за которого они забыли мешок шоколадок около кривых зеркал (положили на пол, чтобы удобней было корчить рожи). На самом деле, эта акция им уже давно надоела. Сьюзи, на самом деле, хочет поцеловать Сергея в предплечье, а Сергей, на самом деле, хочет оказаться сейчас дома и послушать чем занимается его сосед-пианист.
В своей квартире Сэм смотрит на капли дождя за окном и наигрывает что-то на рояле в такт ностальгирующей погоде. Он совсем не смотрит на чёрно-белые клавиши, потому что они уже не играют никакого значения в его музыке. Сегодня, ровно в пять утра, он написал новое, возможно своё самое лучшее...
«Это точно было твоё лучшее,» - думает молчаливая Сара разглядывая свои промокшие рисунки в мутной речной воде под мостом. Её папка на прощание показывает свой красный край и уходит под воду, оставляя двухлетнюю коллекцию работ на поверхности Сены. Сара ещё десять минут стоит на мосту под дождём, я потом рассеяно разворачивается и уходит в сторону Монт-Мартра, разглядывая через зеркальце узоры из текущей туши на своём лице.
Проклиная местную погоду Саня уверенной походкой идёт в гостиницу. Проходя по мосту он видит довольно привлекательную девушку, мокнущую под дождём. «Ничего себе так, но тоже со сдвигом,» - вздыхает он про себя и чувствует как окончательно рушится его миф о парижанках. «Всё! К чёрту этот интеллектуальный бред (а в особенности, к чёрту Бодера, Вольтера, Руссо и Монтескью), махну в Сочи. Там, по крайней мере, солнечно,» - думает Санёк про себя и решительно продолжает свой путь, перепрыгивая через лужи.
Сочи изнывает от жары и влажности. Дождь, кажется, идёт уже целую вечность, не оставляя никакой возможности отправиться на пляж. У тех у кого не ноют кости и дети, ноют головы и мысли. Отдыхающие в санаториях бесцельно бродят по коридорам своих корпусов. Отдыхающие дешевле бродят по съёмным домам и квартирам, то и дело задевая непривычную мебель. Отдыхающие в собственных коттеджах ещё и не проснулись (у Эдика была пьянка). Все уличные кафе пусты.
***
К столику, с на удивление прочным зонтом, было придвинуто два, на удивление удобных, стула, за которыми сидели я и она. Нас представил один общий знакомый (которому спасибо за идею); до этого мы были знакомы неоффициально.
Она сидит в шляпке с вуалью, из-за которой только иногда поблёскивают её чуть безумные глаза. На столике перед нею стоит чашка арабского и блюдце с брусникой. Шикарный выпендрёж. Как раз в моём вкусе. Медленно, одну за одной, она отправляет маленькие ягодки в рот, сжимая их своими красными губами. Кисловато и горьковато. Как раз в её вкусе. Из заведения доносится песня Нэнси Синатры. Облизав губы после очередной брусничины, она на локтях придвигается ко мне и поёт прямо в лицо, «Bang, bang, I used to shoot you down.» Спела так, что у меня не осталось никаких сомнений по поводу личности Нэнси.
- Ты уже выиграла, - говорю ей я. – Так зачем тыкаешь меня в это носом?
- А ты? Ты бы не тыкала если бы тогда промолчала, а не стала забивать тишину бредом? – усмехнулась она и отмахнулась от назойливого комара.
- Тыкала бы, но ты должна быть выше всего этого. Солидней.
- Выше, ниже, - флегматично хмыкает она, пытаясь придавить комара перчаткой, - мне нравится хоть как-то привлекать твоё внимание; ведь намёки ты не замечаешь, а пощёчины предпочитаешь игнорировать.
Заносчивая тварь.
- Разлеглась как египетская богиня на своём пьедестале, совсем ни черта не делаешь, - заканчивает она.
Комар, настоящий последний герой, не гибнет под её перчаткой и всё ещё летает вокруг да окола, не в силах противостоять магнетизму свежей крови. Он пикирует на моё запястье и впивается в мягкую кожу. Моя собеседница криво усмехается и резко прихлопывает несекомое своей ладонью.
- Судьба, - говорит.
...
Седан едет по шоссе с запотевшими мокрыми стёклами и неработающими дворниками. Слепой (образно) водитель ищет дорогу на ощупь шин (фигурально), и сквозь барабанную дробь капель, пытается расслышать далёкую весёлую музыку извещающую окрестности о месте нахождения карнавала (конкретно).
Карнавал промок. Остановились аттракционы и даже машины с попкорном. У клоунов потёк грим и промокли костюмы. «Чёртова работа,» - сказали они и пошли увольняться. Организаторы пообещали им надбавки к зарплате и лишний перекур. Публика забилась сушиться в дома смеха и страха. Организаторы пообещали всем что дождь скоро закончится, выйдет солнышко и карнавал разойдётся пуще прежнего. А пока они все вместе жуют шоколадки.
В протекающей телефонной будке Сьюзи и Сергей методично вырывают страницы из телефонной книги и комкают их в мальнькие снежки, которые они потом бросают себе под ноги. Эта акция – своеобразный протест против закона подлости, из-за которого они забыли мешок шоколадок около кривых зеркал (положили на пол, чтобы удобней было корчить рожи). На самом деле, эта акция им уже давно надоела. Сьюзи, на самом деле, хочет поцеловать Сергея в предплечье, а Сергей, на самом деле, хочет оказаться сейчас дома и послушать чем занимается его сосед-пианист.
В своей квартире Сэм смотрит на капли дождя за окном и наигрывает что-то на рояле в такт ностальгирующей погоде. Он совсем не смотрит на чёрно-белые клавиши, потому что они уже не играют никакого значения в его музыке. Сегодня, ровно в пять утра, он написал новое, возможно своё самое лучшее...
«Это точно было твоё лучшее,» - думает молчаливая Сара разглядывая свои промокшие рисунки в мутной речной воде под мостом. Её папка на прощание показывает свой красный край и уходит под воду, оставляя двухлетнюю коллекцию работ на поверхности Сены. Сара ещё десять минут стоит на мосту под дождём, я потом рассеяно разворачивается и уходит в сторону Монт-Мартра, разглядывая через зеркальце узоры из текущей туши на своём лице.
Проклиная местную погоду Саня уверенной походкой идёт в гостиницу. Проходя по мосту он видит довольно привлекательную девушку, мокнущую под дождём. «Ничего себе так, но тоже со сдвигом,» - вздыхает он про себя и чувствует как окончательно рушится его миф о парижанках. «Всё! К чёрту этот интеллектуальный бред (а в особенности, к чёрту Бодера, Вольтера, Руссо и Монтескью), махну в Сочи. Там, по крайней мере, солнечно,» - думает Санёк про себя и решительно продолжает свой путь, перепрыгивая через лужи.
Сочи изнывает от жары и влажности. Дождь, кажется, идёт уже целую вечность, не оставляя никакой возможности отправиться на пляж. У тех у кого не ноют кости и дети, ноют головы и мысли. Отдыхающие в санаториях бесцельно бродят по коридорам своих корпусов. Отдыхающие дешевле бродят по съёмным домам и квартирам, то и дело задевая непривычную мебель. Отдыхающие в собственных коттеджах ещё и не проснулись (у Эдика была пьянка). Все уличные кафе пусты.
***
К столику, с на удивление прочным зонтом, было придвинуто два, на удивление удобных, стула, за которыми сидели я и она. Нас представил один общий знакомый (которому спасибо за идею); до этого мы были знакомы неоффициально.
Она сидит в шляпке с вуалью, из-за которой только иногда поблёскивают её чуть безумные глаза. На столике перед нею стоит чашка арабского и блюдце с брусникой. Шикарный выпендрёж. Как раз в моём вкусе. Медленно, одну за одной, она отправляет маленькие ягодки в рот, сжимая их своими красными губами. Кисловато и горьковато. Как раз в её вкусе. Из заведения доносится песня Нэнси Синатры. Облизав губы после очередной брусничины, она на локтях придвигается ко мне и поёт прямо в лицо, «Bang, bang, I used to shoot you down.» Спела так, что у меня не осталось никаких сомнений по поводу личности Нэнси.
- Ты уже выиграла, - говорю ей я. – Так зачем тыкаешь меня в это носом?
- А ты? Ты бы не тыкала если бы тогда промолчала, а не стала забивать тишину бредом? – усмехнулась она и отмахнулась от назойливого комара.
- Тыкала бы, но ты должна быть выше всего этого. Солидней.
- Выше, ниже, - флегматично хмыкает она, пытаясь придавить комара перчаткой, - мне нравится хоть как-то привлекать твоё внимание; ведь намёки ты не замечаешь, а пощёчины предпочитаешь игнорировать.
Заносчивая тварь.
- Разлеглась как египетская богиня на своём пьедестале, совсем ни черта не делаешь, - заканчивает она.
Комар, настоящий последний герой, не гибнет под её перчаткой и всё ещё летает вокруг да окола, не в силах противостоять магнетизму свежей крови. Он пикирует на моё запястье и впивается в мягкую кожу. Моя собеседница криво усмехается и резко прихлопывает несекомое своей ладонью.
- Судьба, - говорит.
...
понедельник, 29 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
всё сугубо.
воскресенье, 28 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Мои ангелы (забвение и вдохновение) забыли сегодня погладить меня по волосам.
пятница, 26 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Однажды в пятницу, где-то в шесть часов вечера, после традиционного английского чаепития, Герберт родился. Герберт был маленький и противный, как и большинство детей, но у него были все задатки интересного человека. Мир в который он попал был населён людьми, или как говорили там - человеками. Каждый сотый считал себя богом, а каждый третий им действительно являлся.
Однажды родители Герберта пригласили меня (и ещё человек восемь) к себе на ужин (сборище людей которые свободны после полуночи). Они жили в загородном доме в месте которое звучит примерно как "девоншир" (где? вон шир!). Как истино серьёзная и состоятельная богиня, мать Герберта основательно подошла к вопросу и поэтому девятилетного Герберта не было ни во время апперитива, ни во время булочек, ни во время перерыва на футбол. Отец Герберта, простой смертный из числа ужасно везучих, шепнул мне на ухо, что его сын сидит в комнате и пишет что-то гениальное. Он так и сказал "мой сын пишет что-то гениальное". Что-то в его манере заставило меня ему поверить. Поддаваясь грызущему меня любопытству (у алисы никогда не было проблем с зубами), я выскользнула из-за стола и пошла проведать полубожка.
Герберт сидет под своим письменным столом и действительно что-то писал в большой клетчатой тетрадке.
- привет - улыбнулась я.
- ? - сказал он.
- .) - объяснила я.
- а - и он снова начал писать.
Мы некоторое время сидели молча. У него была чудесная комната с видом на сад, канарейкой без клетки и безумно привлекательной госткой карамелек на столе.
- !, - неожиданно засмеялся он.
- !!, - в тон ему засмеялась я.
Так мы и пробеседовали всю ночь, пока нас не нашли родители Герберта и не выставили меня за порог (боюсь что они меня больше не пригласят к себе на ужин. слишком уж надолго я задерживаюсь).
А писал он действительно гениально.
Однажды родители Герберта пригласили меня (и ещё человек восемь) к себе на ужин (сборище людей которые свободны после полуночи). Они жили в загородном доме в месте которое звучит примерно как "девоншир" (где? вон шир!). Как истино серьёзная и состоятельная богиня, мать Герберта основательно подошла к вопросу и поэтому девятилетного Герберта не было ни во время апперитива, ни во время булочек, ни во время перерыва на футбол. Отец Герберта, простой смертный из числа ужасно везучих, шепнул мне на ухо, что его сын сидит в комнате и пишет что-то гениальное. Он так и сказал "мой сын пишет что-то гениальное". Что-то в его манере заставило меня ему поверить. Поддаваясь грызущему меня любопытству (у алисы никогда не было проблем с зубами), я выскользнула из-за стола и пошла проведать полубожка.
Герберт сидет под своим письменным столом и действительно что-то писал в большой клетчатой тетрадке.
- привет - улыбнулась я.
- ? - сказал он.
- .) - объяснила я.
- а - и он снова начал писать.
Мы некоторое время сидели молча. У него была чудесная комната с видом на сад, канарейкой без клетки и безумно привлекательной госткой карамелек на столе.
- !, - неожиданно засмеялся он.
- !!, - в тон ему засмеялась я.
Так мы и пробеседовали всю ночь, пока нас не нашли родители Герберта и не выставили меня за порог (боюсь что они меня больше не пригласят к себе на ужин. слишком уж надолго я задерживаюсь).
А писал он действительно гениально.
торгую догмами и эскапизмами.
жизнь повторима
у тебя в волосах запуталась бабочка,
да там и засохла
с тех пор ты не любишь свои волосы,
а встречные дети их обожают
я приготовила дайкири
манхэттан смешала неспеша
чёрного и белого русского разбавила льдом
замешала великолепную оргию на пляже
а тебе всё мало
пардон за романтику, но тебе просто нужна бутылка водки
а лучше несколько
ах почему мы не родились студентами мгу?
или хотя бы мгимо?
если я не закончу эту мысль
её за меня закончит призрак несчастного Бодлера
который уже битую ночь сидит у меня на балконе
и вздыхает "Mais ce n'est pas Paris, mais ce n'est pas Paris..."
ещё на балконе живёт заблудившийся бродяга
я иногда замечаю его в тёмном углу
там он допивает остатки моего залёного чая
наглец
ты тянешь меня за руку
и я хочу поддаться,
но не поддаюсь.
***
[Ash.Lee], я уже отчаилась понять где меня находят, поэтому просто скажу, что стихи довольно любопытные.
у тебя в волосах запуталась бабочка,
да там и засохла
с тех пор ты не любишь свои волосы,
а встречные дети их обожают
я приготовила дайкири
манхэттан смешала неспеша
чёрного и белого русского разбавила льдом
замешала великолепную оргию на пляже
а тебе всё мало
пардон за романтику, но тебе просто нужна бутылка водки
а лучше несколько
ах почему мы не родились студентами мгу?
или хотя бы мгимо?
если я не закончу эту мысль
её за меня закончит призрак несчастного Бодлера
который уже битую ночь сидит у меня на балконе
и вздыхает "Mais ce n'est pas Paris, mais ce n'est pas Paris..."
ещё на балконе живёт заблудившийся бродяга
я иногда замечаю его в тёмном углу
там он допивает остатки моего залёного чая
наглец
ты тянешь меня за руку
и я хочу поддаться,
но не поддаюсь.
***
[Ash.Lee], я уже отчаилась понять где меня находят, поэтому просто скажу, что стихи довольно любопытные.
среда, 24 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
я написала мелодию для пианиста без фортепьяно
но зато с оркестром
форте определённо было слишком пьяно, чтобы вообще появляться в публичных местах
даже в консерватории им.петр.иль.чайковского
да ешё и играть там какие-то прелюдии, вариации и все прочие размышления на тему
нет уж, увольте
пианист, мелочный материалист
вздохнул и подумал, что ему без ф-но явно меньше заплатят
а деньги нужны
в конце концов надо кормить ящерку Римского-но-уже-не-Корсакова и семерых голодных скрипачей из Витебска
что делать
что делать
стучался головой о чей-то барабан пианист
и кто в этом виноват
подсказывал ему барабан находившийся в оркестре ещё со времён пролетариата
дирижёр как всегда пришёл в розовом сюртуке
его как всегда попросили переодеться
он как всегда отказался
его как всегда выгнали
ну вот, снова придётся играть без дирижёра
пьяное форте мирно задремало в чехле их под контрабаса
одинокий пианист мирно вышел на сцену и встал там, где должен был сидеть
одинокий оркестр устроился рядом
невпопад заиграла какая-то увертюра
чёрт
подумал какой-то зритель в первом ряду
а ведь жизнь прошла совсем рядом
но зато с оркестром
форте определённо было слишком пьяно, чтобы вообще появляться в публичных местах
даже в консерватории им.петр.иль.чайковского
да ешё и играть там какие-то прелюдии, вариации и все прочие размышления на тему
нет уж, увольте
пианист, мелочный материалист
вздохнул и подумал, что ему без ф-но явно меньше заплатят
а деньги нужны
в конце концов надо кормить ящерку Римского-но-уже-не-Корсакова и семерых голодных скрипачей из Витебска
что делать
что делать
стучался головой о чей-то барабан пианист
и кто в этом виноват
подсказывал ему барабан находившийся в оркестре ещё со времён пролетариата
дирижёр как всегда пришёл в розовом сюртуке
его как всегда попросили переодеться
он как всегда отказался
его как всегда выгнали
ну вот, снова придётся играть без дирижёра
пьяное форте мирно задремало в чехле их под контрабаса
одинокий пианист мирно вышел на сцену и встал там, где должен был сидеть
одинокий оркестр устроился рядом
невпопад заиграла какая-то увертюра
чёрт
подумал какой-то зритель в первом ряду
а ведь жизнь прошла совсем рядом
торгую догмами и эскапизмами.
yet.he enjoys it.
(c) flawz
вторник, 23 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Первовоплощение субстанции.
Сны приобретаёт более ясные очертания и выделяются в ночной дрёме своим актуальным абсурдом. Засыпая с мыслями о переслащённой нежности, я нахожу Морфея рассказывающего мне о чём-то невероятно трагикомичном, что верно послужило бы сюжетом для отличного фильма, если бы весь мир знал обо мне столько же, сколько не знает большинство читающих.
...
Что было дальше не мне тебе рассказывать, лапа, сама знаешь что это не для слабонервных.
торгую догмами и эскапизмами.
я - усердный хамелион
я окрашиваюсь любой атмосферой, втираюсь в общество
в доверие, как в дверь
я стараюсь говорить и писать без акцента, каждый язык принимаю как родной, мну его пальцами и придаю ему нужный оттенок, нужное звучание, чтобы никто не догадался, человек-пограничник не отличил, официантка в ресторане не говорила медленно и в-н-я-т-н-о
я умею придавать своей коже совершенно феерические сочетания цвета и формы
создаваю иллюзии, впечатление уникальности и индивидуальности
любой опытный хамелион знает, что это, как всё остальное, всего лишь заданная гамма случайностей
не все окраски мне по плечу, не все даются легко
коже нужно время чтобы найти или создать новые пигменты
глазам нужно что-то чтобы перестать видеть реальность с какого-то угла
и всему телу нужен шок, чтобы расслабиться, обмякнуть, распустить нервы
но я - усердный хамелион
я умею
я сливаюсь с толпой, но никогда в ней не теряюсь
находясь внутри удобней наблюдать за мельтешением
внутри меня есть маленький стержень
или может это мой хвост, пугающий и загадочный
он не прогибается
впитывает в себя принципы
жизненные ситуации
лавирует на поворотах
мои большие глаза одинаково безразлично смотрят на мир
перевирание того что вижу,добавление интересного и привлекательного
происходит уже в моей холодной крови.
своими маленькими лапками, я цепко держусь за сию-минутную ветку, уже планируя побег на соседнее дерево
(там ведь гораздо лучше!)
побег осложняется тем, что хамелионы не умеют летать (по крайней мере вверх)
я в этом, почему-то, уверена, хотя сама никогда не пробовала
я вообще уверена в себе
мой длинный язык доведёт меня до добра
да?
sketch
by Justin Cherry
***
eternelle., я долго до этого доходила, но всё таки решила поддаться соблазну .)
Red-Ro, привет! Мне вот интересно где вы меня нашли?
я окрашиваюсь любой атмосферой, втираюсь в общество
в доверие, как в дверь
я стараюсь говорить и писать без акцента, каждый язык принимаю как родной, мну его пальцами и придаю ему нужный оттенок, нужное звучание, чтобы никто не догадался, человек-пограничник не отличил, официантка в ресторане не говорила медленно и в-н-я-т-н-о
я умею придавать своей коже совершенно феерические сочетания цвета и формы
создаваю иллюзии, впечатление уникальности и индивидуальности
любой опытный хамелион знает, что это, как всё остальное, всего лишь заданная гамма случайностей
не все окраски мне по плечу, не все даются легко
коже нужно время чтобы найти или создать новые пигменты
глазам нужно что-то чтобы перестать видеть реальность с какого-то угла
и всему телу нужен шок, чтобы расслабиться, обмякнуть, распустить нервы
но я - усердный хамелион
я умею
я сливаюсь с толпой, но никогда в ней не теряюсь
находясь внутри удобней наблюдать за мельтешением
внутри меня есть маленький стержень
или может это мой хвост, пугающий и загадочный
он не прогибается
впитывает в себя принципы
жизненные ситуации
лавирует на поворотах
мои большие глаза одинаково безразлично смотрят на мир
перевирание того что вижу,добавление интересного и привлекательного
происходит уже в моей холодной крови.
своими маленькими лапками, я цепко держусь за сию-минутную ветку, уже планируя побег на соседнее дерево
(там ведь гораздо лучше!)
побег осложняется тем, что хамелионы не умеют летать (по крайней мере вверх)
я в этом, почему-то, уверена, хотя сама никогда не пробовала
я вообще уверена в себе
мой длинный язык доведёт меня до добра
да?
sketch
by Justin Cherry
***
eternelle., я долго до этого доходила, но всё таки решила поддаться соблазну .)
Red-Ro, привет! Мне вот интересно где вы меня нашли?
воскресенье, 21 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Просто удивительно
пятница, 19 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
by Damien Rice
Amie come sit on my wall
And read me the story of old
And tell it like you still believe
That the end of the century
Brings a change for you and me
Nothing unusual, nothing's changed
Just a little older that's all
You know when you've found it,
There's something I've learned
'Cause you feel it when they take it away
we might make love
in some sacred place
that look on your face
is delicate
what i am to you is not real
what i am to you you do not need
what i am to you is not what you mean to me
you give me miles and miles of mountains
and i’ll ask for the sea
and so it is
just like you said it would be
life goes easy on me
most of the time
and so it is
the shorter story
no love no glory
no hero in her skies
i can't take my eyes off of you
and so it is
just like you said it should be
we'll both forget the breeze
most of the time
and so it is
the colder water
the blower's daughter
the pupil in denial
i can't take my eyes off of you
older gents sit on the fence
with their cap in hand
lookin’ grand
they watch their city change
some things in life may change
but some things they stay the same
like time
there's always time
on my mind
so pass me by
i'll be fine
just give me time
cheers darlin'
here's to you and your lover boy
cheers darlin'
i got years to wait around for you
cheers darlin'
i’ve got your wedding bells in my ear
cheers darlin'
you give me three cigarettes to smoke my tears away
what am i darlin'?
a whisper in your ear?
a piece of your cake?
what am i darlin?
the boy you can fear?
or your biggest mistake?
cold cold water surrounds me now
and all i've got is your hand
lord can you hear me now?
or am i lost?
i remember it well the first time that i saw
your head ‘round the door 'cause mine stopped working
i remember it well there was wet in your hair
you were stood in the stair and time stopped moving
tiredness fuels empty thoughts
i find myself disposed
brightness fills empty space
in search of inspiration
harder now with higher speed
washing in on top of me so
i look to my eskimo friend when i’m down
торгую догмами и эскапизмами.
19 отктября 1745 года не стало Джонатана Свифта. Накануне вечером он испытывал странное беспокойство, точно предчувствовал свой последний миг. По воспоминаниями близких декана, он даже неожиданно заговорил после долгих лет молчания. Первое слово, произнесённое Свифтом, было слово "Когда?".
***
Она сидела в комнате и откровенно пялилась на белую стену. Её не беспокоил тот факт что ей надо было идти на работу или что её кто-то ждал в чёрной ауди. Она медленно вдыхала полной грудью, а выдыхала только половиной, наполняя своё тело кислородом, от переизбытка которого у неё начинала кружиться голова.
Она проклинала всё вокруг и в особенности лепестки засохшей розы, которые лежали у неё под столом в плотно закрытой жестянной банке в компании с начатой бутылкой Баккарди, разрисованной фотографией, старым дневником, ключом и шнурком от звонка. Её руки произвольно сжались в кулаки и начали белеть. В углу комнаты валялась полуизорванная книжка "Принципы or something like it".
Она вздрогнула, похлопала ресницами и, разогнав муражки на спине, начала тихонько плакать. "Когда," - повторяла она шёпотом, - "Когда, когда, когда...". Потому онa закрыла глаза [кусочком чёрной бумажки] и откинулась к стене.
***
На балконе стоял призрак молодого человека. Он нерешительно переминался с ноги на ногу и раздумывал стоит ли ему нарушать уединение старой знакомой. Ветер слегка сдувал его несуществующий силуэт и юноша чувствовал себя абсолютно лишённым уверенности как в завтрашнем, так и в сегодняшнем дне.
"Чёрт," - прстонал голубь пролетающий мимо балкона, - "Опять они галлюцинагены в кормушку подсыпали. Что это ещё за персонаж?"
Фрэнк появился около двери в четверть двенадцатого. Он дружески похлопал молодого человека по спине и с видом заправского вгостиходителя дёргнул ручку двери. Дверь была закрыта. Фрэнк выругался и постучал, его кажется никто не услышал. Фрэнк ещё раз выругался, на этот раз упомяная в предложении ту самуб старую знакомую. Это действие тоже не возымело должного результата. Тогда Фрэнк молча сел на бетон и ушёл в себя.
"Why aren't we in?" - спросила строгая дама в чёрном костюме. Она ненавидела ожидания. "'twas scheduled for 11, wasn't it?" - снова спросила она, поёжившись под очередным порывом ветра. "What's taking so long?" - недовольно фыркнула она уже себе под нос и осторожно присела рядом с Фрэнком.
Дэнни пришёл с тёмной стороны ночи и чувствовал себя великолепно. Вид людей сидящих на бетонном балконе его слегка насторожил, но потом он решил, что всё таки и должно быть, что именно так всё и было написано. "Chouette," - улыбнулся он Темноте и присоединился к ожидающим.
"А чего мы собственно ждём?" - спросила господин, который любил улыбаться в свои усы.
Персонажи начали шептаться, смотреть друг на друга, и искать правильный ответ. Среди требований 50:50 и мнения зала, вдруг прозвучал чистый его голос: "Мы ждём пока она наконец сама всё поймёт."
"Щасж," - хмыкнул Фрэнк, - "Поймёт она что-нибудь сама!"
С этими словами он разбежался (в шлёпанцах это выглядело весьма комично) и приложился к закрытой двери. Дверь беззвучно ввалилась в помещение, увлекая за собой Фрэнка, не подозревающего о первом законе Ньютона.
Она услышала персонажей даже с закрытыми глазами и поэтому инстинктивно кинулась вперёд и схватилась за ножку кровати. Их приход никогда не сылил ничего хорошего, а в данных обстоятельствах вообще мог расцениваться как вооружённое нападение (вооружённое - потому что у кого-то их публики был с собой браунинг. у кого точно она вспомнить не могла) с целей вмешательства в личную жизнь. В этом-то и беда с персонажами, они никогда не знают где остановиться.
"Тащи!" - скомандовал Фрэнк и уцепился за её босую ногу. Остальные тоже за что-то уцепились и начали отдирать брыкающуюся от кровати. После двух минут упорного противостояния им это удалось. Со словами вроде "свиньи неблагодарные", она вывалилась на балкон, слезла по водосточной трубе вниз; откуда ветер унёс её к ближайшему общепиту.
"Что теперь?" - спросил гражданин с густыми усами.
(с) Г.Горин - Дом, который построил Свифт
***
Она сидела в комнате и откровенно пялилась на белую стену. Её не беспокоил тот факт что ей надо было идти на работу или что её кто-то ждал в чёрной ауди. Она медленно вдыхала полной грудью, а выдыхала только половиной, наполняя своё тело кислородом, от переизбытка которого у неё начинала кружиться голова.
Она проклинала всё вокруг и в особенности лепестки засохшей розы, которые лежали у неё под столом в плотно закрытой жестянной банке в компании с начатой бутылкой Баккарди, разрисованной фотографией, старым дневником, ключом и шнурком от звонка. Её руки произвольно сжались в кулаки и начали белеть. В углу комнаты валялась полуизорванная книжка "Принципы or something like it".
Она вздрогнула, похлопала ресницами и, разогнав муражки на спине, начала тихонько плакать. "Когда," - повторяла она шёпотом, - "Когда, когда, когда...". Потому онa закрыла глаза [кусочком чёрной бумажки] и откинулась к стене.
***
На балконе стоял призрак молодого человека. Он нерешительно переминался с ноги на ногу и раздумывал стоит ли ему нарушать уединение старой знакомой. Ветер слегка сдувал его несуществующий силуэт и юноша чувствовал себя абсолютно лишённым уверенности как в завтрашнем, так и в сегодняшнем дне.
"Чёрт," - прстонал голубь пролетающий мимо балкона, - "Опять они галлюцинагены в кормушку подсыпали. Что это ещё за персонаж?"
Фрэнк появился около двери в четверть двенадцатого. Он дружески похлопал молодого человека по спине и с видом заправского вгостиходителя дёргнул ручку двери. Дверь была закрыта. Фрэнк выругался и постучал, его кажется никто не услышал. Фрэнк ещё раз выругался, на этот раз упомяная в предложении ту самуб старую знакомую. Это действие тоже не возымело должного результата. Тогда Фрэнк молча сел на бетон и ушёл в себя.
"Why aren't we in?" - спросила строгая дама в чёрном костюме. Она ненавидела ожидания. "'twas scheduled for 11, wasn't it?" - снова спросила она, поёжившись под очередным порывом ветра. "What's taking so long?" - недовольно фыркнула она уже себе под нос и осторожно присела рядом с Фрэнком.
Дэнни пришёл с тёмной стороны ночи и чувствовал себя великолепно. Вид людей сидящих на бетонном балконе его слегка насторожил, но потом он решил, что всё таки и должно быть, что именно так всё и было написано. "Chouette," - улыбнулся он Темноте и присоединился к ожидающим.
"А чего мы собственно ждём?" - спросила господин, который любил улыбаться в свои усы.
Персонажи начали шептаться, смотреть друг на друга, и искать правильный ответ. Среди требований 50:50 и мнения зала, вдруг прозвучал чистый его голос: "Мы ждём пока она наконец сама всё поймёт."
"Щасж," - хмыкнул Фрэнк, - "Поймёт она что-нибудь сама!"
С этими словами он разбежался (в шлёпанцах это выглядело весьма комично) и приложился к закрытой двери. Дверь беззвучно ввалилась в помещение, увлекая за собой Фрэнка, не подозревающего о первом законе Ньютона.
Она услышала персонажей даже с закрытыми глазами и поэтому инстинктивно кинулась вперёд и схватилась за ножку кровати. Их приход никогда не сылил ничего хорошего, а в данных обстоятельствах вообще мог расцениваться как вооружённое нападение (вооружённое - потому что у кого-то их публики был с собой браунинг. у кого точно она вспомнить не могла) с целей вмешательства в личную жизнь. В этом-то и беда с персонажами, они никогда не знают где остановиться.
"Тащи!" - скомандовал Фрэнк и уцепился за её босую ногу. Остальные тоже за что-то уцепились и начали отдирать брыкающуюся от кровати. После двух минут упорного противостояния им это удалось. Со словами вроде "свиньи неблагодарные", она вывалилась на балкон, слезла по водосточной трубе вниз; откуда ветер унёс её к ближайшему общепиту.
"Что теперь?" - спросил гражданин с густыми усами.
торгую догмами и эскапизмами.
Яркие цвета и краски. Погоду составляла мода шестидесятых, а я просто широко шагала по бульвару. Рядом, как ни странно, шёл кто-то ещё. Мы составляли другу другу компанию и на двоих чувствовали себя очень занимательно. У этого кого-то было в запасе тридцать лет. У него были чёрные волосы и добрые глаза, которые он забавно щурил когда смеялся, а смеялся он часто. Причиной тому служили то встречающиеся нам прохожие, то моё почему-то чёрное карэ, то написанные на тротуаре слова (в этом здешняя молодёжь ни чуть не отстала от отечественной).
Мы с ним вели себя довольно странно и, то и дело, ложились отдохнуть прямо на мостовой, подставляя плечи, спины и шеи тёплым камням и голодным микробам. Мы во все глаза смотрели на индустриальные небеса (а их там определённо быол несколько) и обсуждали особенности перевода с испанского.
В конце сна мы допивали оставленное кем-то каппучино в каком-то всеми забытом ресторане около каких-то маленьких луж. Ты тогда признался мне в любви к моим носкам, а я тебе в любви к тому как ты играешь в Зорро. Мы проникновенно поцеловались и расстались друзьями.
***
Тутти-Фрутти, здравствуй-привет-добро пожаловать .)
Мы с ним вели себя довольно странно и, то и дело, ложились отдохнуть прямо на мостовой, подставляя плечи, спины и шеи тёплым камням и голодным микробам. Мы во все глаза смотрели на индустриальные небеса (а их там определённо быол несколько) и обсуждали особенности перевода с испанского.
В конце сна мы допивали оставленное кем-то каппучино в каком-то всеми забытом ресторане около каких-то маленьких луж. Ты тогда признался мне в любви к моим носкам, а я тебе в любви к тому как ты играешь в Зорро. Мы проникновенно поцеловались и расстались друзьями.
***
Тутти-Фрутти, здравствуй-привет-добро пожаловать .)
вторник, 16 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Вообще-то, мир очень мал.
Настолько мал, что вечерами он прячется от посторонних глаз и старается тянутся вверх.
Не в состоянии достать до лампочки он стремится маленькими ладошками к белому, в крапинку, потолку.
Ему кажется что его мышцы растягиваются, что он становится больше, плотнее, солиднее даже.
К сожалению, все остальные этого не замечают, а в нашем мире всё зависит именно от них.
Мир ужасно мал, он мог бы поместиться на моей ладони.
Сам он не огорчается (он попросту не умеет комплексовать), но искренне не понимает как что-то столь малое может значит и вмещать так много.
Со словами, концепциями, понятиями каждый человек имеет свои ассоциации и воспринимает их по своему, а значит всё это, ассоциации и восприятие, вложено в само слово, прячется в каждой его букве.
Мир каждый день внимательно огядывает себя и проверяет не начинает ли он где-нибудь расходится по швам и не вылазит ли из него смысл.
Он, кстати, очень гордится своим смыслом.
"У меня есть смысл," - пихает он в бок меланхоличную Бесконечность.
"У меня есть смысл," - вежливо рассказывает он отсутствующей Пустоте.
"Смысл," - ехидно сообщает он Жизни, которая исходит завистью.
Мир, на самом деле, очень мал.
Может именно поэтому он мне так симпатичен.
by *gilad
***
Виртуальная девчонка, ну если до меня когда-нибудь дойдёт очередь .)
Tilo, падающие балконы интригуют.
Настолько мал, что вечерами он прячется от посторонних глаз и старается тянутся вверх.
Не в состоянии достать до лампочки он стремится маленькими ладошками к белому, в крапинку, потолку.
Ему кажется что его мышцы растягиваются, что он становится больше, плотнее, солиднее даже.
К сожалению, все остальные этого не замечают, а в нашем мире всё зависит именно от них.
Мир ужасно мал, он мог бы поместиться на моей ладони.
Сам он не огорчается (он попросту не умеет комплексовать), но искренне не понимает как что-то столь малое может значит и вмещать так много.
Со словами, концепциями, понятиями каждый человек имеет свои ассоциации и воспринимает их по своему, а значит всё это, ассоциации и восприятие, вложено в само слово, прячется в каждой его букве.
Мир каждый день внимательно огядывает себя и проверяет не начинает ли он где-нибудь расходится по швам и не вылазит ли из него смысл.
Он, кстати, очень гордится своим смыслом.
"У меня есть смысл," - пихает он в бок меланхоличную Бесконечность.
"У меня есть смысл," - вежливо рассказывает он отсутствующей Пустоте.
"Смысл," - ехидно сообщает он Жизни, которая исходит завистью.
Мир, на самом деле, очень мал.
Может именно поэтому он мне так симпатичен.
by *gilad
***
Виртуальная девчонка, ну если до меня когда-нибудь дойдёт очередь .)
Tilo, падающие балконы интригуют.
суббота, 06 августа 2005
торгую догмами и эскапизмами.
collection молчала по Че Геваре.
6 - 16 августа
6 - 16 августа