торгую догмами и эскапизмами.
Восстанавливаю события прошедшей тысячи лет.
***
Жизнь седьмая
Это огромный старый дом. Он стоит один посреди большого тенистого сада. В саду растут яблоки, груши, вишни... Там есть огромный ветвистый дуб, на котором я так часто сидела. Дом почти так же стар как дуб. Скрипучий паркет, несмазанные ручки и петли, пыльные верхние полки книжных шкафов, тайники за картинами и паутинистый чердак... В доме светло-зелёные и голубые стены, только в моих комнатах (а я люблю часто менять свои комнаты) они белые. Я творческая натура. Каждый день я рисую на стенах огромные пейзажи пастелью. Я всегда использую все 48 цветов, чтобы было красиво и без обиняков. Иногда в мои пейзажи вкрадывается статная фигура в овчином плаще. Это одинокий воин, плод моего воображения, мой безмолвный спутник. Руки выводят его силуэт бессознательно, subconsciously. Такое ощущение, что он сам выбирает в каких картинах ему присутствовать. Я не знала о нём ничего, но такое положение вещей меня никогда не волновало и всегда устраивало. Today I die… будит меня каждое утро чужой, тихий голос, и я как будто слышу быстрый лёгкий шаг в корридоре за дверью. Мой, только мой сон.
Здесь никогда не бывает чистого прозрачного неба, солнце никогда не гуляет здесь одно. Блестящий диск показывается только в окружении охапки туч, скрывающих его большую часть дня. Только на рассвете здесь можно на мнгновение увидеть звезду полностью... Здесь часто идёт дождь, но он здесь особенный. Капли летят медленно и красиво, играю собственную музыку на листьях и траве. Такая погода здесь. Наверно это страна радуг.
Старый дом настолько велик, что у меня не зватит слов его описать. Тем не менее, снаружи он выглядит не больше средней дачи в два этажа. Порой мне кажется, что когда в доме закрывается дверь в одну комнату, там тут же образуется новая, в которой никто никогда прежде не бывал. Необычный дом любит радовать своих гостей.
Обитателей в доме много. Здесь живёт вся моя родня, их друзья, друзья их друзей и тп. Я никогда точно не знала сколько человек гостит у нас или ночует. Мне никогда не было дела до них, а им до меня. Пересекались мы лишь за ужином, когда я рассеянно ела клубнику со сливками не помыв руки, а они наворачивали варёную картошку со сметаной. Они недоверчиво смотрели на моё отсутствующее лицо, но никогда ничего плохого обо мне не говорили. Не помню кем я приходилась семейству, но это явно было важное родство. Иногда, сидя на своём широком подоконнике, я замечала этих странных нелепых людей в саду. Я ведь часто сидела на подоконнике в своей длиной широкой бледно-розовой юбке и свободной блузке цвета поганки, и отдыхала, размышляла, грезила, дремала... Как ни странно, я никогда не писала. Не думаю, чтоя вообще умела писать... Да и книг я не читала, только редкие письма от танственной компании «Джером и Сыновья», в которых они убеждали меня бросить всё и убежать на Дикий Запад.
Мои дни свободны и пространны, настроение светло и спокойно, a эта моя жизнь не знает границ.
***
Жизнь седьмая
Это огромный старый дом. Он стоит один посреди большого тенистого сада. В саду растут яблоки, груши, вишни... Там есть огромный ветвистый дуб, на котором я так часто сидела. Дом почти так же стар как дуб. Скрипучий паркет, несмазанные ручки и петли, пыльные верхние полки книжных шкафов, тайники за картинами и паутинистый чердак... В доме светло-зелёные и голубые стены, только в моих комнатах (а я люблю часто менять свои комнаты) они белые. Я творческая натура. Каждый день я рисую на стенах огромные пейзажи пастелью. Я всегда использую все 48 цветов, чтобы было красиво и без обиняков. Иногда в мои пейзажи вкрадывается статная фигура в овчином плаще. Это одинокий воин, плод моего воображения, мой безмолвный спутник. Руки выводят его силуэт бессознательно, subconsciously. Такое ощущение, что он сам выбирает в каких картинах ему присутствовать. Я не знала о нём ничего, но такое положение вещей меня никогда не волновало и всегда устраивало. Today I die… будит меня каждое утро чужой, тихий голос, и я как будто слышу быстрый лёгкий шаг в корридоре за дверью. Мой, только мой сон.
Здесь никогда не бывает чистого прозрачного неба, солнце никогда не гуляет здесь одно. Блестящий диск показывается только в окружении охапки туч, скрывающих его большую часть дня. Только на рассвете здесь можно на мнгновение увидеть звезду полностью... Здесь часто идёт дождь, но он здесь особенный. Капли летят медленно и красиво, играю собственную музыку на листьях и траве. Такая погода здесь. Наверно это страна радуг.
Старый дом настолько велик, что у меня не зватит слов его описать. Тем не менее, снаружи он выглядит не больше средней дачи в два этажа. Порой мне кажется, что когда в доме закрывается дверь в одну комнату, там тут же образуется новая, в которой никто никогда прежде не бывал. Необычный дом любит радовать своих гостей.
Обитателей в доме много. Здесь живёт вся моя родня, их друзья, друзья их друзей и тп. Я никогда точно не знала сколько человек гостит у нас или ночует. Мне никогда не было дела до них, а им до меня. Пересекались мы лишь за ужином, когда я рассеянно ела клубнику со сливками не помыв руки, а они наворачивали варёную картошку со сметаной. Они недоверчиво смотрели на моё отсутствующее лицо, но никогда ничего плохого обо мне не говорили. Не помню кем я приходилась семейству, но это явно было важное родство. Иногда, сидя на своём широком подоконнике, я замечала этих странных нелепых людей в саду. Я ведь часто сидела на подоконнике в своей длиной широкой бледно-розовой юбке и свободной блузке цвета поганки, и отдыхала, размышляла, грезила, дремала... Как ни странно, я никогда не писала. Не думаю, чтоя вообще умела писать... Да и книг я не читала, только редкие письма от танственной компании «Джером и Сыновья», в которых они убеждали меня бросить всё и убежать на Дикий Запад.
Мои дни свободны и пространны, настроение светло и спокойно, a эта моя жизнь не знает границ.