четверг, 23 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
"Вы меня только поближе к солнцу," - сказал снеговик на исходе зимы.
Ри.: "Неземная моя, cheer up, перестань ломать комедию. Единственное что тебе сейчас нужно..." - но тут он забыл что хотел сказать и устремил глаза в далёкую даль. Пришлось додумывать самой, а у меня с фантазией очень даже неплохо...
торгую догмами и эскапизмами.
It's not about what I see.
It's about how I see.
It's about how I see.
Ваша жизнь – феерическое шоу, игра всплеска цвета. Она драматична, экстатична, ярка и по детски наивна. Она полна маленьких побед и грандиозных разочарований, первобытна в своих эмоциях. Ваша жизнь – рак, выедающий закоренелые в мозгу запреты и привычки. Вы – сумасшедшие, вы – психи, вы – боги, обречённые, но всемогощие, азартные, полные страстей и уверенности в собственном превосходстве. С вашей жизнью управится и случай, так что вам незачем выбегать на мкад, сметреть на медленно падающий в ванну тостер, эксперементировать с новым видом «Мышьяка +»... Вам просто нужно поиграть в русскую рулетка или записаться в клуб любителей смерти, там случай вас точно не пропустит. Ваша жизнь – карнавал, в ней каждое дерево сверкает разноцветными огоньками, каждый встречный – волшебник, а каждое заведение – цирк. Ваша жизнь, чертовски заманчива, головокружительно увлекательна, опьяняюще непредсказуема, лишена всеобщего стандарта, но эта ваша жизнь – спектакль для слабовольных, недовольных, неопределившихся, несмирившихся. Это – ночь, днём же вы стараетесь закосить под обычных людей.
***
I fall into patterns, don't let me fall into patterns, kill 'em, break 'em.
Руки сложились в фигуру непонимания.
Points-of-difference, points-of-parity.
Трудности восприятия, и его же особенности.
Just-woke-up vulnerability, both of us take advantage.
Кто сказал: "Ша"?
торгую догмами и эскапизмами.
Четырнадцать страниц? Вы шутите!
I.Ownit, Capital.
Пятьсот рублей в кармене вельвета. Интересно откуда?
A kiss is just a kiss, a sigh is just a sigh… ©
«Знаешь, я долго думала и решила тебе подарить вот это. Это очень личный подарок, подарок с историей, так что садись, послушай.»
Баунти и книжка с сентиментальной обложкой.
«Малиновое - самое вкусное. Кому говорю, бери малиновое!»
«Знаешь, если бы мне предложили выбрать любую профессию, я стал бы мороженщиком. И если бы кто-нибудь спросил меня чем я занимаюсь, я бы сказал, что делаю людей счастливыми.»
Космонавты давно уже забыли где их дом.
Странный какой-то.
He takes off her dress, now…©
***: “Привет, просто хотел сказать тебе спасибо за лекарство.» Лекарство от суицида? Не за что.
Speed: fast.
Скажи, мы себя исчерпали?
I.Ownit, Capital.
Пятьсот рублей в кармене вельвета. Интересно откуда?
A kiss is just a kiss, a sigh is just a sigh… ©
«Знаешь, я долго думала и решила тебе подарить вот это. Это очень личный подарок, подарок с историей, так что садись, послушай.»
Баунти и книжка с сентиментальной обложкой.
«Малиновое - самое вкусное. Кому говорю, бери малиновое!»
«Знаешь, если бы мне предложили выбрать любую профессию, я стал бы мороженщиком. И если бы кто-нибудь спросил меня чем я занимаюсь, я бы сказал, что делаю людей счастливыми.»
Космонавты давно уже забыли где их дом.
Странный какой-то.
He takes off her dress, now…©
***: “Привет, просто хотел сказать тебе спасибо за лекарство.» Лекарство от суицида? Не за что.
Speed: fast.
Скажи, мы себя исчерпали?
среда, 22 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
We create patterns only to break them.
And break them only to fall into new ones.
And break them only to fall into new ones.
торгую догмами и эскапизмами.
"Ты слышишь? Это всё сон. Я тебе просто снюсь. Не волнуйся, тариф без лимитов."
Магнетизм - физическое явление.
Тс, не буди меня, я ещё сплю. Да, ещё сплю. Да, сплю!
"О! Да это ты! Готова к пятнице?"
Бриллиант погружённый в воду сверкает тысячами бликов-лучиков-светлячков.
Вежливо, но твёрдо: "Во вторник, в 9:30, я предпочитаю заниматься делами с утра".
Всё хорошо, Шато Марго... (с)
Слушай, я ищу идеальный подарок, ты не знаешь... Да нет, не тебе конечно.
Она ко мне подбегает и говорит: "У вас питы есть?". Что за глупый вопрос?!
У меня её лицо, её имя, свитер такой же синий... (с)
А, так это ты! Как тебя там?
Розовый мелок на асфальте и стремительно разрастающийся куст роз и барбарисок.
Магнетизм - физическое явление.
Тс, не буди меня, я ещё сплю. Да, ещё сплю. Да, сплю!
"О! Да это ты! Готова к пятнице?"
Бриллиант погружённый в воду сверкает тысячами бликов-лучиков-светлячков.
Вежливо, но твёрдо: "Во вторник, в 9:30, я предпочитаю заниматься делами с утра".
Всё хорошо, Шато Марго... (с)
Слушай, я ищу идеальный подарок, ты не знаешь... Да нет, не тебе конечно.
Она ко мне подбегает и говорит: "У вас питы есть?". Что за глупый вопрос?!
У меня её лицо, её имя, свитер такой же синий... (с)
А, так это ты! Как тебя там?
Розовый мелок на асфальте и стремительно разрастающийся куст роз и барбарисок.
вторник, 21 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Историю о маленькой мухе рассказал мне Тим, тот самый Тим который рассказал мне о слонёнке, рыбке, пташке, муравье и тасманском дьяволе, тот самый Тим, который любил сидеть на моей кухне до двух часов ночи и петь песни я-ля мы все сегодня пьяны ведь у нас сегодня выпускной\день рождения\новый год, тот самый, который оставил мне как-то записку такого содержания: "Иди, я буду" (и это было задолго до одноимённой песни), тот самый Тим который два года просил меня сходить с ним в гости к какому-то Андрюше, которого ни я, ни он не знали, тот который преданног смотрел на меня своими залёными глазами и смешил своими ярко-рыжими волосами, который как-то уехал в Выхино и больше не вернулся (вот и не верьте потом историям про выхинского выхухоля!). Да, да, это был тот самый Тим .)
***
Tsurune .)
canis catenarius, мне даже и сказать-то нечего, просто добро пожаловать.
***
Tsurune .)
canis catenarius, мне даже и сказать-то нечего, просто добро пожаловать.
воскресенье, 19 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Возрождение живописи как...
Живопись, как и большинство других искусств - поиск идеала; история за каждой картиной - непередаваемый экстаз или жгучее разочарование. Их мало знать, их надо чувствовать и видеть.
Портреты
***
А тебя, друг мой, сдам в музей как редкий экспонат.
Буду навещать тебя три раза в неделю.
(Куплю в музей абонимент, так подешевле).
Буду оставлять тебе ириски, когда смотрители выйдут покурить.
Вместе повспоминаем старые-добрые, посмеёмся, ты даже поржёшь,
Над тобой-мной-непокоем, бурной, но непонятной молдостью.
У тебя в музее начнётся новая интересная жизни.
Прямо как в казино, что ни слово - то фишка,
Что ни день - то попытка сорвать джек-пот.
Скажи, ты азартный игрок?
***
А тебя, друг мой, сдам в музей как редкий экспонат.
Буду навещать тебя три раза в неделю.
(Куплю в музей абонимент, так подешевле).
Буду оставлять тебе ириски, когда смотрители выйдут покурить.
Вместе повспоминаем старые-добрые, посмеёмся, ты даже поржёшь,
Над тобой-мной-непокоем, бурной, но непонятной молдостью.
У тебя в музее начнётся новая интересная жизни.
Прямо как в казино, что ни слово - то фишка,
Что ни день - то попытка сорвать джек-пот.
Скажи, ты азартный игрок?
торгую догмами и эскапизмами.
Все срочно в поликлинику, делаем анализы и проверяем содержание фальши в крови.
суббота, 18 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Если с детства нам прививают ценности и мораль, то не кажется ли вам, что любовь всего лишь очередное внушение? Самовнушение, даже. Мы привыкли на слово верить авторитетам или истории, а она полна стихов, серенад, легенд, преданий, книжек, на худой конец, о подвигах и жертвах ради любви, о любви как о вечной цели, неприкасаемом идеале. Получается что желание любить и быть любимыми у нас в крови (память предков хоть немного да передаётся), но развиваем мы его сами (ну да, да, все остальные тоже помогают). Ты никогда не верил в мораль, так что ты, должно быть, давно всё это знал. И что? От этого ты меньше любишь? Хотя теперь тебе трудно это называть "любовью" вообще, потому что ты знаешь что это не более чем остальные чувства и привычки. Теперь ты меня убеждаешь, что никогда никого не любил (тебе виднее), но я вижу, что ты этим не горд, нет, тебе как-то неприятно чувствовать себя единственным трезвеником в толпе эйфорических пьяниц. Неужели так важно это нелепое, но всё же нестерпимо приятное самовнушение?
Уверена, что об этом многие уже говорили, но до всего чтоит доходить своим умом и в своё время, не правда ли?
Музик: Gavin DeGraw - Chariot
Уверена, что об этом многие уже говорили, но до всего чтоит доходить своим умом и в своё время, не правда ли?
Музик: Gavin DeGraw - Chariot
торгую догмами и эскапизмами.
Забавно смотреть как кто-то рядом придумывает отговорки. Как кто-то рядом чего-то лишается, но не говорит прямо, а ходит окольными путями по заброшенным дорогам где нету даже рекламных плакатов. Лишение здравого смысла - любовь, лишение денег - щедрость, лишение вдохновения-драйва - заслуженный отдых, лишение тем для размышлений - депрессия. Нет, я не стремлюсь называть вещи своими именами, ведь нет мне покоя пока не стану фата морганой.
***
Не верю, что все мы одного рода-племени. Ты, я, он, она, мы все слишком разные, хотя и бывает иногда ощущение схожести (да и выглядим мы частенько на одно лицо). Не верю я, что все мы "звери одной саванны" (с).
***
Скажу только, что думай обо мне as you will, но всё равно не найдёшь похожих слов и сочетаний.
***
Не верю, что все мы одного рода-племени. Ты, я, он, она, мы все слишком разные, хотя и бывает иногда ощущение схожести (да и выглядим мы частенько на одно лицо). Не верю я, что все мы "звери одной саванны" (с).
***
Скажу только, что думай обо мне as you will, но всё равно не найдёшь похожих слов и сочетаний.
пятница, 17 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Глотаю обжигающе холодный элексир бессмертия.
Рома-Роман, сказал что действиует через три минуту после принятия.
"Если не умрёшь, значит действует".
Хм.
Побочные эффекты: нереальность во всех отношениях и смыслах
Рома-Роман, сказал что действиует через три минуту после принятия.
"Если не умрёшь, значит действует".
Хм.
Побочные эффекты: нереальность во всех отношениях и смыслах
Уходи, зверь!
четверг, 16 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Ты конечно не подождёшь.
В моей сладко-ехидной нирване выросли красивые белые цветы. Второй день хожу вокруг и не знаю стоит ли их понюхать. С одной стороны интересно, а с другой стороны я читала много умных книжек про венеру мухоловку. Не хочу быть мухой. Да и венерой тоже быть не хочу. Мне бы сейчас только той самой безразличности, лёгкости кислородного опьянения и мягкости нерассказанных истории.
Ведь ты уже знаешь то, чего не знаю я.
Знаю что всё это в последний раз и что больше никогда. Никогда не выпить чашку экспрессо, затушить сигарету в почти полной пепельнице, посмотреть на небо, вдохнуть шанель №5, забыть дома ключи, позвонить другу и спросить "это ты?", попасть под единственный ливень этого лета, попробовать снег на вкус, подержать за руку старую жизнь. Пытка временем - самая жестокая пытка?
Музик: мы не искали друг друга, мы просто встретились, просто такое время, просто такое мнгновение, просто такой поворот, сюжета-событий-историй, древнего моря и отрезвляюще мертвых океанов, ледников плавящихся в пустыне, но мы отнюдь не искали друг друга, мы просто оказались рядом, случайно.
Убили друг у друга ценности, вытравили все приятности, it's a downfall.
Please, please, please.
В моей сладко-ехидной нирване выросли красивые белые цветы. Второй день хожу вокруг и не знаю стоит ли их понюхать. С одной стороны интересно, а с другой стороны я читала много умных книжек про венеру мухоловку. Не хочу быть мухой. Да и венерой тоже быть не хочу. Мне бы сейчас только той самой безразличности, лёгкости кислородного опьянения и мягкости нерассказанных истории.
Ведь ты уже знаешь то, чего не знаю я.
Знаю что всё это в последний раз и что больше никогда. Никогда не выпить чашку экспрессо, затушить сигарету в почти полной пепельнице, посмотреть на небо, вдохнуть шанель №5, забыть дома ключи, позвонить другу и спросить "это ты?", попасть под единственный ливень этого лета, попробовать снег на вкус, подержать за руку старую жизнь. Пытка временем - самая жестокая пытка?
Музик: мы не искали друг друга, мы просто встретились, просто такое время, просто такое мнгновение, просто такой поворот, сюжета-событий-историй, древнего моря и отрезвляюще мертвых океанов, ледников плавящихся в пустыне, но мы отнюдь не искали друг друга, мы просто оказались рядом, случайно.
Убили друг у друга ценности, вытравили все приятности, it's a downfall.
Please, please, please.
среда, 15 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
В творческой коме, узорчатой ванной, есть много непонятного и необъяснимого. Стремление к массам, но в то же время отчуждения от них, любимых. Индивидуализм как ненадёжное благо, но в тоже время недостижимый парадокс человечества. Я знаю об общей картине, осталось только врисовать жизненные подробности.
***
Ненасытность.
***
Ненасытность.
торгую догмами и эскапизмами.
Я не ищу людей настоящих, ищу только волшебных.
вторник, 14 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
А у Прозрачной Акварели дневник светлый и радостный, дневник конца лета или просто солнечного утра. Повзаимствую концепцию безмятежной комнаты, давно я не влюблялась в словосочетания. И про телефонный разговор интересно написано.
***
Я поняла. Сколько не ищи и как глубоко не смотри, всё равно выходит давно установленный, рефлексорно-условный идеал. Нету в нём ничего нового, даже неожиданность трудно найти. Но тогда как же появился первый, самый первый идеал? Неужели он просто пришёл дождливым осенним днём и бесшумно усевшись на кровать накрыл твои глаза руками, требуя "угадать кто". Не думаю я, что именно так появляется эта бессмертная, по сути, идея. Хотя...
Есть в этом какая-то безумная лёгкая гениальность, которую ни тебя ни мне не понять, а потому и не присвоить.
***
Я поняла. Сколько не ищи и как глубоко не смотри, всё равно выходит давно установленный, рефлексорно-условный идеал. Нету в нём ничего нового, даже неожиданность трудно найти. Но тогда как же появился первый, самый первый идеал? Неужели он просто пришёл дождливым осенним днём и бесшумно усевшись на кровать накрыл твои глаза руками, требуя "угадать кто". Не думаю я, что именно так появляется эта бессмертная, по сути, идея. Хотя...
Есть в этом какая-то безумная лёгкая гениальность, которую ни тебя ни мне не понять, а потому и не присвоить.
понедельник, 13 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Откуда столько цинизма?
И не надо.
И не будет.
И не стало.
И нет.
И давно уже нет.
Единственное.
Память.
Видишь ли.
Всё это - вопрос перспективы.
***
Пит был остроумным болтуном, он постоянно травил шутки и подкалывал всех своих знакомых (незнакомых тоже подкалывал, но это было уже не так забавно, потому что они об этом не знали). Он жил в своё удовольствие и говорил то что думал. Читал философов, журналы и бульварную чушь. Кстати "чушь" - его любимое слово, он наделил его совершенно особым значением извсетным только ему да его собаке, Джинджер. Он жил как умел и ценил то что было, а на то чего не было он смотрел с ехидной ухмылкой, мол "И что?". Пит, мой старый добрый друг, умер молодым. Его убила какая-то сердечная болезнь. Он наверняка знал заранее, так не потому ли так жил? И обязательно ли нам быть обречёнными чтобы так жить. Ты ему, кстати, завидуешь; готов ли променять лет сорок жизни за жизнь лишённую сомнений, проблем и придуманной ерунды?
***
И всего лишь вечность стучится в наше окно.
воскресенье, 12 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Сегодня танцевала на семи зелёных холмах босиком.
***
Ты умрёшь первым, я умру второй.
Не будет в нашей смерти никакой романтики.
В смерти вообще нет романтики.
Но конечно наших дальне-близких друзей не устроит такой исход.
Они скажут что умерли мы в один день и час.
Скажут, что похоронили нас в соседних могилах.
Скажут, что мы не могли выжить друг без друга.
Нелепая сцена.
"Педро, а вдург я сейчас умру?"
"Анна-Мария не умирай иначе я тоже умру!"
"О нет, Педро, я без тебя не выживу! Лучше умереть!"
"Нет!"
"Нееееет!"
Все умерли. Занавес. Аплодисменты.
Режиссёр, если ты всё ещё сидишь в своём стуле зо звёздочкой... What's the deal?
***
Ты умрёшь первым, я умру второй.
Не будет в нашей смерти никакой романтики.
В смерти вообще нет романтики.
Но конечно наших дальне-близких друзей не устроит такой исход.
Они скажут что умерли мы в один день и час.
Скажут, что похоронили нас в соседних могилах.
Скажут, что мы не могли выжить друг без друга.
Нелепая сцена.
"Педро, а вдург я сейчас умру?"
"Анна-Мария не умирай иначе я тоже умру!"
"О нет, Педро, я без тебя не выживу! Лучше умереть!"
"Нет!"
"Нееееет!"
Все умерли. Занавес. Аплодисменты.
Режиссёр, если ты всё ещё сидишь в своём стуле зо звёздочкой... What's the deal?
суббота, 11 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
Концепция опровергнута!
Бутерброд упал маслом вверх, а кошка приземлилась на ребро.
Только вот закон подлости ещё действует.
Всё получается тогда, когда оно уже никому не нужно.
Бутерброд упал маслом вверх, а кошка приземлилась на ребро.
Только вот закон подлости ещё действует.
Всё получается тогда, когда оно уже никому не нужно.
торгую догмами и эскапизмами.
Как-то летом я для разнообразия\учёбы\работы\отдыха решила посетить жаркий влажный и чуждый мне город Н. То ли это был какой-то тропический курорт, вроде Маури, то ли душный африканский город на побережье океана, то ли просто один из мировых мегополисов. Точно не помню как (наверно просто громко засмеялась над неадресованной мне шуткой расказанной на родном языке), но я встретила я в этом городе русского туриста Мишу. Информация к размышлению: общительный, приятный и интересный человек, интеллигент в каком-то там колене. Говорили мы с ним много, почти обо всём. Наши точки зрения разительно расходились на каждой развилке, но тем не менее остовались какими-то родственными, то есть ссорились немного, постоянно ворчали, но друг за друга держались. Не стоит и говорить, что мы с Мишой подружились.
Помню, сидим мы в каком-то сливающемся до похожести пабе и он мне вдруг говорит: "Слушай, да брось ты всё нафиг и приходи к нам в театр. У нас бедненько, но со вкусом." Отшучиваюсь, а про себя думаю что есть в его словах что-то неуловимо заманчивое.
"Наш театр," - говорит мне Миша-Михаель, - "Это место необыкновенное. Труппа состоит в основном из новичков, но и именитые актёры приходят к нам подработать. Постановки у нас всегда современные, запылившуюся на полках классику предпочитаем не беспокоить, не наш стиль. Ставим смело, бесстыдно даже, стараемся передать чувство и концепции (не доверяю!), но прежде всего стараемся создать атмосферу, волшебство и реальность совмещаем в одном маленьком зале. Иногда такие спекталкли получаются, что публика сама включается в действие. Ты представляешь, сороколетние мужчины и женщины кричат герою, что он олух и что кто-то должен срочно дать ему в глаз. Удивительное зрелище!"
Помню, сидим мы в каком-то сливающемся до похожести пабе и он мне вдруг говорит: "Слушай, да брось ты всё нафиг и приходи к нам в театр. У нас бедненько, но со вкусом." Отшучиваюсь, а про себя думаю что есть в его словах что-то неуловимо заманчивое.
"Наш театр," - говорит мне Миша-Михаель, - "Это место необыкновенное. Труппа состоит в основном из новичков, но и именитые актёры приходят к нам подработать. Постановки у нас всегда современные, запылившуюся на полках классику предпочитаем не беспокоить, не наш стиль. Ставим смело, бесстыдно даже, стараемся передать чувство и концепции (не доверяю!), но прежде всего стараемся создать атмосферу, волшебство и реальность совмещаем в одном маленьком зале. Иногда такие спекталкли получаются, что публика сама включается в действие. Ты представляешь, сороколетние мужчины и женщины кричат герою, что он олух и что кто-то должен срочно дать ему в глаз. Удивительное зрелище!"
четверг, 09 июня 2005
торгую догмами и эскапизмами.
***
Помнится мне приходилось часами наблядать за каким-то азиатом-акробатом, который безуспешно пытался меня развеселить. Могли бы и получше энтертэймент найти...
А здесь мне пожалуй даже нравится. Симпатичный интерьер в тёплых тонах, удобный мягкий диван на котором можно и вздремнуть, стеклянный кофейный столик, приглушонный свет люстры, играет приятная лёгкая музыка, на столике лежит книга со сказками братьев Гримм, а на ногах какие-то непонятные тапочки. А ещё здесь вежливый молодой официант с тонкими чёрными усиками. Он периодически заходит в комнату и спрашивает, "Кофе-Чай м'эм?" (а как он говорит "m'am", настоящий англичанин; да и вообще говорит он по аглицки, а не по-русски, это я просто перевожу). "Чай с лимоном и с мёдом," - говорю я (так и говорю, потому что в таком месте обслуживающий персонал явно говорит на нескольких языках; да и у официанта маркером на рубашке написано "Серёга"
. Однако же, этот официант никогда не возвращается, ни с чаем, ни с мёдом, ни с лимон, ни даже с кофе. Надо будет пожаловаться хозяину заведения. Потом. Потому что сейчас вставать с дивана не хочется; обстановка не располагает.
Комната ритмично пульсирует, сжатия и разрывы, но к этому привыкаешь примерно через час, а я тут уже давно. Ох как давно.
***
Джеку было двадцать-четыре. Он был Героем.
Он не терпел обыденной реальности и презрительно относился ко всему повседневному. Единственное что радовало его в течении его бытия - книги. Он любил по ним гадать и со временем стал полностью им доверять. Книги, к слову, Джека тоже любили, никогда ему не врали и старались во всём помогать. Нет, они конечно не говорили ему номер выигрышного лотерейного билета (да Джек и сам не спрашивал; то ли был слишком глуп, то ли слишком умён), но книжки советовали Джеку как надо жить. Казалось бы, что может быть проще человеческой жизни? Проще процесса, где от тебя иногда зависит всё, а иногда ничего? Однако же у паренька всегда были проблемы (или наоборот проблем не было и это было проблемой), которые могли решить только книги. "Что делать?" - спрашивал Джек. "Сухари сушить," - отвечали ему мудрые книги и он отправлялся заниматься этим нерво-успокоительным и полезным делом. Покончив с сушкой он возвращался к книгам и спрашивал: "А теперь?". "А теперь спать!" - командовали издания возрастом постарше самого Джека. "Ну раз сказали, значит надо," - думал про себя Герой и отправлялся в объятья Морфея в шестом часу вечера.
Помнится мне приходилось часами наблядать за каким-то азиатом-акробатом, который безуспешно пытался меня развеселить. Могли бы и получше энтертэймент найти...
А здесь мне пожалуй даже нравится. Симпатичный интерьер в тёплых тонах, удобный мягкий диван на котором можно и вздремнуть, стеклянный кофейный столик, приглушонный свет люстры, играет приятная лёгкая музыка, на столике лежит книга со сказками братьев Гримм, а на ногах какие-то непонятные тапочки. А ещё здесь вежливый молодой официант с тонкими чёрными усиками. Он периодически заходит в комнату и спрашивает, "Кофе-Чай м'эм?" (а как он говорит "m'am", настоящий англичанин; да и вообще говорит он по аглицки, а не по-русски, это я просто перевожу). "Чай с лимоном и с мёдом," - говорю я (так и говорю, потому что в таком месте обслуживающий персонал явно говорит на нескольких языках; да и у официанта маркером на рубашке написано "Серёга"

Комната ритмично пульсирует, сжатия и разрывы, но к этому привыкаешь примерно через час, а я тут уже давно. Ох как давно.
***
Джеку было двадцать-четыре. Он был Героем.
Он не терпел обыденной реальности и презрительно относился ко всему повседневному. Единственное что радовало его в течении его бытия - книги. Он любил по ним гадать и со временем стал полностью им доверять. Книги, к слову, Джека тоже любили, никогда ему не врали и старались во всём помогать. Нет, они конечно не говорили ему номер выигрышного лотерейного билета (да Джек и сам не спрашивал; то ли был слишком глуп, то ли слишком умён), но книжки советовали Джеку как надо жить. Казалось бы, что может быть проще человеческой жизни? Проще процесса, где от тебя иногда зависит всё, а иногда ничего? Однако же у паренька всегда были проблемы (или наоборот проблем не было и это было проблемой), которые могли решить только книги. "Что делать?" - спрашивал Джек. "Сухари сушить," - отвечали ему мудрые книги и он отправлялся заниматься этим нерво-успокоительным и полезным делом. Покончив с сушкой он возвращался к книгам и спрашивал: "А теперь?". "А теперь спать!" - командовали издания возрастом постарше самого Джека. "Ну раз сказали, значит надо," - думал про себя Герой и отправлялся в объятья Морфея в шестом часу вечера.